sg_karamurza в Проект Октябрьской революции. 73. Создание прототипов государственных структур: вооруженные силы
Советы представляли собой новый тип государственности, где не было «разделения властей». Но любая политическая сила, претендующая быть государственной властью, должна обеспечить свою монополию на легитимное насилие. В данном случае речь шла о том, что для этого требовалось создать необходимые институты и силовые структуры. Здесь и произошла первая проба сил «двух властей», которые сначала сотрудничали.
Тип государственности и ее «прочность» определяются по тем новым структурам, которые способна создать организация, претендующая на власть, а также и по программам, которые она может выработать, объяснить и реализовать. Все это в чрезвычайных условиях, преодолевая множество препятствий, в том числе непривычного типа. Такие программы, помимо того что они разрешают критические срочные проблемы, служат для населения диагностическим инструментом для самоопределения в обстановке высокой неопределенности.
Важный блок советского проекта – загодя проектировать и создавать вооруженные силы. Что касается Февральской революции, никаких проектов и действий для создания новых идейно и технически вооруженных сил не было. Это странно, т.к. крах государства все вызывает глубокий кризис армии. Как можно было ожидать, что старая армия будет столь же эффективно действовать под командованием тех, кто свергли царя и распустили империю? Все новые националистические протогосударства лихорадочно создавали свои новые армии.
Большевики вошли в контакты с военными уже с 1905 г., непосредственно, через друзей и литературу. «Военные организации» в 1905-1907 гг. вели пропаганду в войсках, обучали владеть оружием. Пропаганду активизировали после начала Первой мировой войны. После Февральской революции 31 марта была создана Военная организация при ЦК РСДРП(б).
Первые вооруженные отряды Красной гвардии сразу возникли весной 1917 года в Петрограде, Москве, Киеве и др. Формирование чаще шло на предприятиях, большую роль сыграли фабзавкомы. Отряды обычно были в подчинении местным Советам, реже, комитетов большевиков. В Петрограде был Главный штаб Красной гвардии, в Москве Центральный штаб Красной гвардии. Кандидаты в Красную гвардию утверждались по рекомендации трудовых коллективов, местных Советов, профсоюзных комитетов и отделений РСДРП(б). Боевыми подразделениями Красной гвардии являлись десяток (10-15 человек), взвод (4 десятка), дружина или рота (3-4 взвода), батальон (3-4 дружины или роты).
Усилилась работа в армии. 16—23 июня прошла Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б), в которых работали 26 тысяч членов партии. Например, Кронштадтский совет уже с 12 мая стал единственной властью в городе. Эти контакты были столь эффективны, что почти половина генералов Генерального штаба после Октябрьской революции пошли служить в Красной армии и в Военных академиях РККА.
Первое выступление армии против Временного правительства было предпринято в апреле: Ф. Линде (в 1905 г. большевик, активный участник Февральской революции в армии, член Исполкома Петросовета, комиссар Временного правительства Юго-Западного фронта) привел к Мариинскому дворцу самые крупные и боеспособные части гарнизона. Исполком Совета уговорил их от столкновения. Ленин определил выступление так: «несколько больше, чем вооруженная демонстрация, и несколько меньше, чем вооруженное восстание».
18 июня на Марсовом поле массовая демонстрация (около 500 тыс. чел.), организованная Съездом Советов как выражение доверия Временному правительству. Однако она прошла под лозунгами «Вся власть Советам!». 19 июня начались стачки, а 3 июля к Петроградскому комитету РСДРП(б) прибыли солдаты 1 пулеметного полка, требовали отстранения Временного правительства и передачи власти Советам. ЦК и горком большевиков доказывали, что это преждевременно, а пулемётчики ответили, что «лучше выйдут из партии, но не пойдут против постановления полка». На улицы вышли большие массы солдат и рабочих, и к 10 час. вечера большевики решили возглавить демонстрацию. Власти с согласия Исполкома Совета (!) вызвали войска и 4 июля подавили волнения с применением артиллерии. Церетели потом писал: «Я переживал глубокое душевное волнение, когда мне пришлось в качестве министра внутренних дел перейти от слов к делу и применить репрессивные меры к тем, кто в прошлом были товарищами в борьбе за свободу» [Герасименко Г.А. Исторический выбор России // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005].
Историки, исходя из фактического материала, чаще оценивают этот конфликт так: «Несмотря на все усилия большевиков удержать массы от “преждевременных” выступлений, подобные попытки оказались безуспешными… Оценивая роль большевиков в июльских событиях, можно однозначно утверждать, что партия оказалась вовлечена в эти события, но отнюдь не руководила ими» [Кудинова Н.Т. Временное правительство, политические партии и вопрос о власти в Февральской революции 1917 года в «перестроечной» историографии // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005].
Уже в начале июля 1917 г. стало понятно, что смена власти потребует военного столкновения или наличия большого преимущества сил. После июльских волнений Красная гвардия была запрещена и разоружена, а отряды расформированы.
Двоевластие кончилось. Руководство большевиков ушли в подполье, других арестовали. Люди затихли и стали готовиться. Во время своего назначения на пост Верховного главнокомандующего (19 июля) Корнилов потребовал от правительства признания за ним ответственности «только перед собственной совестью и всем народом». Временное правительство перешло к тактике запретов и репрессий. Как правительство оно начало быстро деградировать.
Сейчас, читая о решениях, заявлениях и действиях правительства и правых сил, начинаешь подозревать, что все это делалось, чтобы облегчить большевикам захват власти.
Кадеты уговорили Корнилова сместить Временное правительство и установить диктатуру (хунту предполагалось составить из либералов, меньшевиков, эсеров и Колчака). 25 августа на Петроград двинули эшелоны с «мятежниками Корнилова». Временное правительство привлекло к его защите большевиков, вследствие чего Советы и части гарнизона стали переходить под контроль большевистских ячеек, а большевики легально вооружаться. Ядром сил Корнилова была «дикая дивизия», на станциях ее распропагандировали и разоружили. Корнилова арестовали.
По свидетельству Урицкого, для вооружения рабочих передали до 40 тысяч винтовок. В эти дни в рабочих районах началось усиленное формирование отрядов Красной гвардии, как правило, под командованием большевиков. О разоружении Красной гвардии уже не могло быть и речи. При этом Красная гвардия начала формироваться и в регионах бывшей империи (в Белоруссии, Закавказье, Средней Азии).
В своей статье Г.А. Герасименко так оценивает состояние общества после провала Корнилова: «В такой обстановке народ все более настойчиво требовал передать власть Советам. В условиях прямого столкновения леворадикального лагеря с правым Советы проявили себя самым эффективным общественно-политическим институтом. Они приводили в боевую готовность воинские части, брали в свои руки средства связи, переподчиняли себе вооруженные силы на местах».
Троцкий писал: «После корниловских дней открылась для советов новая глава… Петроградский Совет обнаружил столь резкий большевистский крен, что удивил оба лагеря: и правый и левый. В ночь на 1 сентября, под председательством все того же Чхеидзе, Совет проголосовал за власть рабочих и крестьян. Рядовые члены соглашательских фракций почти сплошь поддержали резолюцию большевиков… Это было начало конца. Оглушенный президиум заявил о сложении полномочий» [Троцкий Л.Д. История русской революции. Т. 2(1). М.: Терра. 1997].
5 сентября ЦИК Советов принял «Положение о рабочей милиции» (Красной гвардии), не контролируемой государственными органами и городскими самоуправлениями. Эсеры и меньшевики в Советах как будто не сознавали последствий наличия у местных Советов и фабзавкомов вооруженных сил – как-то их блокировали.
Но главное, выход из-под контроля Военного министерства воинских частей и Балтийского флота. 9 сентября состоялся областной съезд русских Советов депутатов армии, флота и рабочих Финляндии. Съезд принял резолюцию большевиков о власти и избранный Облисполком и Центробалт получили в свое распоряжение Балтийский флот и воинские части трех важных морских баз. Когда объявили о созыве II съезда Советов, Русский комитет Советов армии флота и рабочих Финляндии подчинил себе все административные учреждения общероссийского полномочия и отказался выполнять распоряжения правительства [Поляков Ю.А. Октябрь 1917 года: дискуссии продолжаются // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005]. Временное правительство эту силу подавить уже не могло.
Далее все шло по плану. 12 октября 1917 г. при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов по инициативе ЦК большевиков был создан Петроградский Военно-революционный комитет (ВРК) как легальный внепартийный орган. В его состав вошли представители ЦК и Петроградского комитета РСДРП(б), профсоюзов, армии и флота. При ВРК было бюро ЦК рабочей Красной Гвардии, которая была уже ощутимой силой. К концу сентября отряды Красной гвардии имелись уже в 104 промышленных городах. По оценкам, численность Красной гвардии в России перед Октябрьской революцией достигла 250 000 человек.
ВРК обладал реальной силой, опираясь на отряды Красной Гвардии, верные большевикам армейские части, матросов флота, на районные и Петроградский Советы и местные военно-революционные комитеты. Он назначал своих комиссаров в воинские части, в отдельные учреждения, предприятия Петрограда и в провинцию. Комиссары ВРК наделялись полномочиями по реорганизации госаппарата, по увольнению персонала, правом ареста «явных контрреволюционеров». Они действовали в контакте с общими собраниями и комитетами солдат и рабочих, с Советами.
ВРК стал органом по подготовке и проведению восстания в Петрограде и существовал лишь до 5 декабря 1917 г. Но в ходе его создания и деятельности были отработаны принципы организации системы вооруженных сил. После Октябрьской революции вооруженные силы страны составляли отряды Красной гвардии, рабочей милиции, части старой армии, которые поддержали Советскую власть. В январе 1918 года части Красной гвардии начали переходить в организуемую Красную армию. Последними в октябре 1919 года в Красную армию были переданы отряды Красной гвардии, находившиеся в Туркестане.
Таким образом, за время после устранения двоевластия большевики организовали и консолидировали мощные вооруженные силы, которые обеспечили 25 октября практически мирную замену Временного правительство на Советскую власть. Условием этого, помимо высокого качества проектирования действий, был тот факт, что Октябрьская революция была настолько закономерным и ожидаемым результатом всего предыдущего хода событий, что она сама по себе в борьбе с буржуазно-либеральной коалицией не потребовала никакого насилия. Коалиция «молодой» буржуазии, «прогрессивных» правых и Антанты – это была сила гораздо более мощная и организованная, чем Временное правительство. Пришлось перенести Гражданскую войну.
Н.Н. Суханов, который был в гуще событий (член Исполкома Петросовета с момента его образования, член ВЦИК Советов, редактор важной газеты «Новая жизнь») пишет о моменте Октябрьской революции: «Говорить о военном заговоре вместо народного восстания, когда за партией идет подавляющее большинство народа, когда партия фактически уже завоевала всю реальную силу и власть — это явная нелепость… Ведь у них не было врага, который требовал бы их массового действия, их вооруженной силы, сражений, баррикад и т.д. Это — особо счастливые условия нашего октябрьского восстания, из-за которых его доселе клеймят военным заговором и чуть ли не дворцовым переворотом».
Другие блоки проекта Октябрьской революции лучше представить в ходе событий уже после 25 октября.
Советы представляли собой новый тип государственности, где не было «разделения властей». Но любая политическая сила, претендующая быть государственной властью, должна обеспечить свою монополию на легитимное насилие. В данном случае речь шла о том, что для этого требовалось создать необходимые институты и силовые структуры. Здесь и произошла первая проба сил «двух властей», которые сначала сотрудничали.
Тип государственности и ее «прочность» определяются по тем новым структурам, которые способна создать организация, претендующая на власть, а также и по программам, которые она может выработать, объяснить и реализовать. Все это в чрезвычайных условиях, преодолевая множество препятствий, в том числе непривычного типа. Такие программы, помимо того что они разрешают критические срочные проблемы, служат для населения диагностическим инструментом для самоопределения в обстановке высокой неопределенности.
Важный блок советского проекта – загодя проектировать и создавать вооруженные силы. Что касается Февральской революции, никаких проектов и действий для создания новых идейно и технически вооруженных сил не было. Это странно, т.к. крах государства все вызывает глубокий кризис армии. Как можно было ожидать, что старая армия будет столь же эффективно действовать под командованием тех, кто свергли царя и распустили империю? Все новые националистические протогосударства лихорадочно создавали свои новые армии.
Большевики вошли в контакты с военными уже с 1905 г., непосредственно, через друзей и литературу. «Военные организации» в 1905-1907 гг. вели пропаганду в войсках, обучали владеть оружием. Пропаганду активизировали после начала Первой мировой войны. После Февральской революции 31 марта была создана Военная организация при ЦК РСДРП(б).
Первые вооруженные отряды Красной гвардии сразу возникли весной 1917 года в Петрограде, Москве, Киеве и др. Формирование чаще шло на предприятиях, большую роль сыграли фабзавкомы. Отряды обычно были в подчинении местным Советам, реже, комитетов большевиков. В Петрограде был Главный штаб Красной гвардии, в Москве Центральный штаб Красной гвардии. Кандидаты в Красную гвардию утверждались по рекомендации трудовых коллективов, местных Советов, профсоюзных комитетов и отделений РСДРП(б). Боевыми подразделениями Красной гвардии являлись десяток (10-15 человек), взвод (4 десятка), дружина или рота (3-4 взвода), батальон (3-4 дружины или роты).
Усилилась работа в армии. 16—23 июня прошла Всероссийская конференция фронтовых и тыловых военных организаций РСДРП(б), в которых работали 26 тысяч членов партии. Например, Кронштадтский совет уже с 12 мая стал единственной властью в городе. Эти контакты были столь эффективны, что почти половина генералов Генерального штаба после Октябрьской революции пошли служить в Красной армии и в Военных академиях РККА.
Первое выступление армии против Временного правительства было предпринято в апреле: Ф. Линде (в 1905 г. большевик, активный участник Февральской революции в армии, член Исполкома Петросовета, комиссар Временного правительства Юго-Западного фронта) привел к Мариинскому дворцу самые крупные и боеспособные части гарнизона. Исполком Совета уговорил их от столкновения. Ленин определил выступление так: «несколько больше, чем вооруженная демонстрация, и несколько меньше, чем вооруженное восстание».
18 июня на Марсовом поле массовая демонстрация (около 500 тыс. чел.), организованная Съездом Советов как выражение доверия Временному правительству. Однако она прошла под лозунгами «Вся власть Советам!». 19 июня начались стачки, а 3 июля к Петроградскому комитету РСДРП(б) прибыли солдаты 1 пулеметного полка, требовали отстранения Временного правительства и передачи власти Советам. ЦК и горком большевиков доказывали, что это преждевременно, а пулемётчики ответили, что «лучше выйдут из партии, но не пойдут против постановления полка». На улицы вышли большие массы солдат и рабочих, и к 10 час. вечера большевики решили возглавить демонстрацию. Власти с согласия Исполкома Совета (!) вызвали войска и 4 июля подавили волнения с применением артиллерии. Церетели потом писал: «Я переживал глубокое душевное волнение, когда мне пришлось в качестве министра внутренних дел перейти от слов к делу и применить репрессивные меры к тем, кто в прошлом были товарищами в борьбе за свободу» [Герасименко Г.А. Исторический выбор России // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005].
Историки, исходя из фактического материала, чаще оценивают этот конфликт так: «Несмотря на все усилия большевиков удержать массы от “преждевременных” выступлений, подобные попытки оказались безуспешными… Оценивая роль большевиков в июльских событиях, можно однозначно утверждать, что партия оказалась вовлечена в эти события, но отнюдь не руководила ими» [Кудинова Н.Т. Временное правительство, политические партии и вопрос о власти в Февральской революции 1917 года в «перестроечной» историографии // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005].
Уже в начале июля 1917 г. стало понятно, что смена власти потребует военного столкновения или наличия большого преимущества сил. После июльских волнений Красная гвардия была запрещена и разоружена, а отряды расформированы.
Двоевластие кончилось. Руководство большевиков ушли в подполье, других арестовали. Люди затихли и стали готовиться. Во время своего назначения на пост Верховного главнокомандующего (19 июля) Корнилов потребовал от правительства признания за ним ответственности «только перед собственной совестью и всем народом». Временное правительство перешло к тактике запретов и репрессий. Как правительство оно начало быстро деградировать.
Сейчас, читая о решениях, заявлениях и действиях правительства и правых сил, начинаешь подозревать, что все это делалось, чтобы облегчить большевикам захват власти.
Кадеты уговорили Корнилова сместить Временное правительство и установить диктатуру (хунту предполагалось составить из либералов, меньшевиков, эсеров и Колчака). 25 августа на Петроград двинули эшелоны с «мятежниками Корнилова». Временное правительство привлекло к его защите большевиков, вследствие чего Советы и части гарнизона стали переходить под контроль большевистских ячеек, а большевики легально вооружаться. Ядром сил Корнилова была «дикая дивизия», на станциях ее распропагандировали и разоружили. Корнилова арестовали.
По свидетельству Урицкого, для вооружения рабочих передали до 40 тысяч винтовок. В эти дни в рабочих районах началось усиленное формирование отрядов Красной гвардии, как правило, под командованием большевиков. О разоружении Красной гвардии уже не могло быть и речи. При этом Красная гвардия начала формироваться и в регионах бывшей империи (в Белоруссии, Закавказье, Средней Азии).
В своей статье Г.А. Герасименко так оценивает состояние общества после провала Корнилова: «В такой обстановке народ все более настойчиво требовал передать власть Советам. В условиях прямого столкновения леворадикального лагеря с правым Советы проявили себя самым эффективным общественно-политическим институтом. Они приводили в боевую готовность воинские части, брали в свои руки средства связи, переподчиняли себе вооруженные силы на местах».
Троцкий писал: «После корниловских дней открылась для советов новая глава… Петроградский Совет обнаружил столь резкий большевистский крен, что удивил оба лагеря: и правый и левый. В ночь на 1 сентября, под председательством все того же Чхеидзе, Совет проголосовал за власть рабочих и крестьян. Рядовые члены соглашательских фракций почти сплошь поддержали резолюцию большевиков… Это было начало конца. Оглушенный президиум заявил о сложении полномочий» [Троцкий Л.Д. История русской революции. Т. 2(1). М.: Терра. 1997].
5 сентября ЦИК Советов принял «Положение о рабочей милиции» (Красной гвардии), не контролируемой государственными органами и городскими самоуправлениями. Эсеры и меньшевики в Советах как будто не сознавали последствий наличия у местных Советов и фабзавкомов вооруженных сил – как-то их блокировали.
Но главное, выход из-под контроля Военного министерства воинских частей и Балтийского флота. 9 сентября состоялся областной съезд русских Советов депутатов армии, флота и рабочих Финляндии. Съезд принял резолюцию большевиков о власти и избранный Облисполком и Центробалт получили в свое распоряжение Балтийский флот и воинские части трех важных морских баз. Когда объявили о созыве II съезда Советов, Русский комитет Советов армии флота и рабочих Финляндии подчинил себе все административные учреждения общероссийского полномочия и отказался выполнять распоряжения правительства [Поляков Ю.А. Октябрь 1917 года: дискуссии продолжаются // Политические партии в российских революциях в начале ХХ века. М.: Наука. 2005]. Временное правительство эту силу подавить уже не могло.
Далее все шло по плану. 12 октября 1917 г. при Петроградском Совете рабочих и солдатских депутатов по инициативе ЦК большевиков был создан Петроградский Военно-революционный комитет (ВРК) как легальный внепартийный орган. В его состав вошли представители ЦК и Петроградского комитета РСДРП(б), профсоюзов, армии и флота. При ВРК было бюро ЦК рабочей Красной Гвардии, которая была уже ощутимой силой. К концу сентября отряды Красной гвардии имелись уже в 104 промышленных городах. По оценкам, численность Красной гвардии в России перед Октябрьской революцией достигла 250 000 человек.
ВРК обладал реальной силой, опираясь на отряды Красной Гвардии, верные большевикам армейские части, матросов флота, на районные и Петроградский Советы и местные военно-революционные комитеты. Он назначал своих комиссаров в воинские части, в отдельные учреждения, предприятия Петрограда и в провинцию. Комиссары ВРК наделялись полномочиями по реорганизации госаппарата, по увольнению персонала, правом ареста «явных контрреволюционеров». Они действовали в контакте с общими собраниями и комитетами солдат и рабочих, с Советами.
ВРК стал органом по подготовке и проведению восстания в Петрограде и существовал лишь до 5 декабря 1917 г. Но в ходе его создания и деятельности были отработаны принципы организации системы вооруженных сил. После Октябрьской революции вооруженные силы страны составляли отряды Красной гвардии, рабочей милиции, части старой армии, которые поддержали Советскую власть. В январе 1918 года части Красной гвардии начали переходить в организуемую Красную армию. Последними в октябре 1919 года в Красную армию были переданы отряды Красной гвардии, находившиеся в Туркестане.
Таким образом, за время после устранения двоевластия большевики организовали и консолидировали мощные вооруженные силы, которые обеспечили 25 октября практически мирную замену Временного правительство на Советскую власть. Условием этого, помимо высокого качества проектирования действий, был тот факт, что Октябрьская революция была настолько закономерным и ожидаемым результатом всего предыдущего хода событий, что она сама по себе в борьбе с буржуазно-либеральной коалицией не потребовала никакого насилия. Коалиция «молодой» буржуазии, «прогрессивных» правых и Антанты – это была сила гораздо более мощная и организованная, чем Временное правительство. Пришлось перенести Гражданскую войну.
Н.Н. Суханов, который был в гуще событий (член Исполкома Петросовета с момента его образования, член ВЦИК Советов, редактор важной газеты «Новая жизнь») пишет о моменте Октябрьской революции: «Говорить о военном заговоре вместо народного восстания, когда за партией идет подавляющее большинство народа, когда партия фактически уже завоевала всю реальную силу и власть — это явная нелепость… Ведь у них не было врага, который требовал бы их массового действия, их вооруженной силы, сражений, баррикад и т.д. Это — особо счастливые условия нашего октябрьского восстания, из-за которых его доселе клеймят военным заговором и чуть ли не дворцовым переворотом».
Другие блоки проекта Октябрьской революции лучше представить в ходе событий уже после 25 октября.
Journal information